Драгоценности

Толпы туристов со всего мира стремятся попасть в микроскопический городишко Тоба – на родину великого японского мастера ювелирных искусств Кокичи Микимото. Тоба – это семейный город Микимото. Здесь неподвижными японскими веками они торговали лапшой, а вот умный маленький Кокичи придумал новшество – доставку вкусной тонкой лапши любому заказчику на дом, чем резко поднял неподвижный фамильный бизнес (это случилось приблизительно в середине 1880-х годов).

Лапша, как и многие самые обыкновенные вещи, в Японии есть штука из разряда прекрасной преходящей, но вечной красоты мира. Обыкновенная лапша семьи Микимото была не только вкусной, но и красиво, и изящно упакованной. Между тем, смышленый юноша не собирался посвящать жизнь фамильной гастрономии: его интересовала другая прекрасная вещь, иная стихия – жемчуг.

Тем более, что Кокичи Микимото влюбился – в юную и гибкую ныряльщицу за жемчугом. И сегодня увидеть – как ныряют эти легкие женщины (именно они, поскольку объём легких у них больше, чем у мужчин), можно у берегов музейного острова, что в городишке Тоба. Деревянный крохотный кораблик в стиле ретро берет на борт 5 девушек, одетых в белоснежные комбинезоны.

У каждой в руке – глубокая деревянная кадка, куда они, нырнув, складывают добытые жемчужные устрицы-акойя. Девичий «заплыв» у музейного острова обычно длится не более часа: девушки устают нырять в медленные седые пучины, хотя видно, насколько сильные у них маленькие тела, как они натренированы. Такова, наверное, была и жена будущего великого японского мастера. 

Кокичи Микимото, если говорить по правде, был настроен против профессии миниатюрной и грациозной жены и решил, что нужно придумать – как создать идеальную жемчужину (и подарить такую жене, что он, в конце концов, и сделал). На опыты у Кокичи Микимото ушло около 5 лет, но он добился своего. В 1895 году Кокичи Микимото представил инновационный путь рождения идеально ровной жемчужины. Мне когда-то крупно повезло: я побывала на исторической ферме Микимото, где и сегодня, как и сто с лишним лет назад, «добывают» идеальный жемчуг Микимото (это в тридцати километрах от городка Тоба).

Это длинный шаткий деревянный домик, окруженный многочисленными мостками, из-под которых торчат круглые черные садки. В прибрежном домике, где очень протяжно пахнет крайне свежей рыбой, – ряд рабочих столов, которые чем-то напоминают рабочие столы швейцарских часовщиков. Работают здесь только зрелые женщины. Считается, что у них больше развито «то самое», совершенно необходимое чувство прекрасного, которое требуется для создания истинной жемчужины. 

Итак, в чём же был способ, придуманный Кокичи Микимото? Вот как образуется обычная природная (или же барочная, названная так из-за своей неправильной формы) в природе жемчужина. Легкомысленная песчинка попадает во чрево всегда сонной устрицы, которая начинает немедленно защищаться от инородного тела, окутывая песчинку неровными слоями перламутра. Получается барочная жемчужина (в Европе такие жемчужины стали популярными в XIII веке в Венеции – их носили куртизанки). 

У Кокичи Микимото, как и у его дома Mikimoto, – иной способ. Мастер предложил взять вырезанный из перламутра идеальный шарик и поместить его с помощью пинцета в лоно материнской устрицы.

Этим и сегодня занимаются работницы длинного шаткого домика. Таким образом, перламутр материнской устрицы будет окутывать уже не бесформенную песчинку, а совершенный идеальный шарик. Несколько таких устриц устраивают поудобнее в круглом садке, который опускают в воду. Два раза в неделю смотритель фермы проверяет состояние садков: жемчужины в материнских устрицах растут в среднем два года.

Только 15 процентов от всего урожая жемчужин-акойя фирмы Mikimoto идут на создание ювелирных украшений, остальное – на одноименную косметику, которая очень ценится в странах старой Азии (когда-то косметика Mikimoto продавалась в Москве). Хотя Кокичи Микимото запатентовал свое изобретение, его примеру создания идеально ровной жемчужины через определенное время последовали и другие мастера. Идеальный жемчуг-акойя – главный элемент всех японских драгоценностей (наравне, впрочем, с черепаховым панцирем, янтарем, кораллами и черным лаком). 

Центральный восьмиэтажный магазин Mikimoto находится в самом сердце лучшего, престижного района Токио – Гиндза. В самой Японии Кокичи Микимото почитают не только как ювелира-изобретателя (его фирма поставляет украшения для императорской семьи страны Восходящего Солнца), но и как удачливого и расчётливого бизнесмена, который смог поднять на небывалую высоту слегка уснувшую историческую промышленность.

В Тоба есть не только трехэтажный музей имени Микимото (речь там идет о технологии создания идеальной устрицы, а также о наиболее значительных исторических украшениях), но и даже памятник ему. Суровый гранитный старик с прямой палкой в твердой руке, окруженный низкими склонившимися деревьями, смотрит на серое море. Смотрит как равный на равного, ведь в определенной степени Кокичи Микимото смог победить природу, обмануть её. Обмануть эту сонную прекрасную устрицу. 

Конечно, кроме Mikimoto в Японии работают и другие значительные марки, а также отдельные мастера: в Токио существует даже, пусть и небольшой, но старинный тенистый ювелирный квартал, образовавшийся почти сразу после «открытия Японии миру» - в середине XIX века.

Квартал состоит из очень скромных мастерских, где работают бок о бок сразу несколько ювелиров. Разумеется, что в Японии существует и свой большой национальный драгоценный стиль, который отличает, в первую очередь, поразительное спокойствие и медитативность. Японская драгоценность обязательно обращена как бы внутрь себя, ей несвойственны фатализм, страстность, какие-либо иные потрясения, которые характерны для европейской драгоценной культуры.

Красота японского ювелирного украшения – в созерцании, в умении держать все эмоции при себе (а то и вовсе – не иметь их совершенно, быть бесстрастным). Красота даже самой простой японской драгоценности – в соприкосновении с природой, в ее легкокрылом тончайшем копировании, а не в переделывание её. Японцы, кстати, в большей части предпочитают белое золото и серебро, металлы, которые позволяют лучше оттенить, собственно, сам жемчуг, который был и остается главным элементов.

В любом случае, японская ювелирная промышленность вот уже много процветает на всех ювелирных уровнях – от простейших жемчужных пусет до огромных, но всегда столь изящных жемчужных тиар. Японские украшения маниакально собирают по всему миру: автор этих медлительных строк – не исключение. 

Жемчуг-акойя, купленный в самой Японии, считается счастливым. Я сама могу лишь только подтвердить и ещё раз поклониться великому искусству драгоценностей из Японии.