Драгоценности

Louis Vuitton запускает первую кампанию высокого ювелирного искусства с участием шведской актрисы Алисии Викандер, представляя высокие амбиции люксового бренда, продолжающего продвигаться в этой категории. «Она очень величественная, но открытая», - сказал Майкл Берк, председатель правления и генеральный директор Louis Vuitton, по поводу героини кампании изданию WWD. Опыт Алисии, как классической танцовщицы, подчеркнул важность демонстрации движений тела для демонстрации украшений.

Майкл отметил, что Николя Гескьер, который разрабатывает женские коллекции бренда, первым начал работать с Викандер. Дизайнер чувствовал, что у неё «нужная энергия, правильный тип грации, движения и выражения, чтобы оживить его одежду», - сказал Берк. «Чувственные украшения возвращаются», - заметил он, добавив, что украшения, которые носят на коже, а не в волосах, например, приобретают «совершенно новую чувственность». 

Исторический производитель сундуков начал создавать категорию ювелирных изделий высокого класса около десяти лет назад. У него есть мастерские на верхнем этаже флагмана Place Vendôme, и в прошлом году он попал в заголовки новостей, рассказывая об открытии и владении одним из крупнейших в мире необработанных алмазов Sewelo.

«Мне нравится складывать много камней в одно целое, поэтому вместо того, чтобы иметь свой изумруд и бриллианты, у вас есть они все в одном колье», - сказала Амфитеатроф, описывая свой подход к единой композиции.  В украшениях использованы коды Домов, некоторые из них украшены запатентованными бриллиантами с монограммами в виде звезд и цветов, шнуры и замки с бриллиантовым паве, а также решетки, вдохновленные особенностями сундуков и их интерьеров.

Коллекция была разработана в течение последних двух лет в результате того, что Амфитеатроф описала, как уникальный процесс, учитывая изоляцию, она ​​базировалась в Коннектикуте. «Я видела камни, так что не то, чтобы я их не знала, но мы не были лучшими друзьями. Скажем так – мы просто встречалист», - смеётся она, отметив проблему отсутствия камней под рукой.

Однако, изоляция давала преимущества, позволяя глубоко погрузиться в дизайн, не нарушая нормальной жизни. «У меня была полная изоляция, и у меня было время действительно погрузиться в это глубже, более глубоко, чем вы привыкли, из-за всей этой суеты и полётов», - сказала она. «Это было потрясающе». Это уже её третья коллекция для бренда, и она сказала, что это помогло с точки зрения доверия и понимания, а также общения с командами.

Описывая рабочий процесс, она сказала, что бросала вызов своим командам на семинарах посредством регулярных звонков Zoom, которые поддерживались на протяжении всей пандемии. «Я действительно подтолкнула их, потому что это то, что я знаю, что они могут сделать, и это то, чего мы хотим достичь, потому что, если вы собираетесь сделать что-то довольно яркое и смелое, оно должно быть чувственным, женственным, должно сидеть на вашей коже таким образом, чтобы она была полна легкости и движения», - сказала она.

Говоря об украшениях в коллекции, в которых были шнуры и помпоны, она объяснила, что каждая секция содержит отдельное изделие для «полной плавности». «Это плетение - и оно тоже движется. Для меня радость, абсолютная радость, которую я испытываю, заключается в том, что я очень увлекаюсь созданием деталей, я очень увлекаюсь разработкой, и мне очень нравится тот факт, что все они должны двигаться», - сказала она. 

Работа с ювелирами Place Vendôme – это «радость всех радостей», - сказала она с энтузиазмом. По её словам, когда дело дошло до удаленной работы, тоже помогло то, что она сама получила образование ювелира. «Я могу сесть с ними и сказать: ''Подожди секунду, а что, если мы сделаем то, то и то''. Я думаю, что сейчас есть определенное чувство гордости, потому что они феноменальны в своих силах». Описывая мастерские, которые были построены с нуля под руководством Берка, она отметила сочетание самых известных и лучших мастеров, а также молодых мастеров, которые оказались особенно легко приспосабливаемыми во время изоляции. 

Что касается творческого процесса, Амфитеатроф сказала, что много думала об основателе дома и о том, что делало его уникальным. «Мне казалось, что я шла рядом с этим человеком», - сказала она, отметив, что он может «немного потеряться», учитывая высокий уровень энергии и активности в этом роскошном доме. Размышляя о Виттоне, она сказала, что думала об Эпохе Просвещения, когда он прибыл в Париж, и о чувстве возможностей, которое он, должно быть, почувствовал, когда началалась эра путешествий с поездами, кораблями и его сундуками. Основатель покинул свою деревню в горном районе Юра в возрасте 12 лет пешком и через два года прибыл во французскую столицу.

«Вот как ты получаешь образование: ты уходишь мальчиком, а приходишь молодым человеком. Любопытно, что у него был этот драйв, что у него был этот отличительный характер, который хотел большего, и никто другой в его семье не был таким. Есть что-то нематериальное, что делает каждого из нас уникальным, и у него определенно была эта комбинация разных интересов, и я думаю, что, прибыв в Париж, он почувствовал, вдохнул и понял эти изменения и понял общество, политику, географию, политические достижения – он просто увидел, что можно сделать. Его багажный бизнес был «технологическим достижением, но также и эстетикой , которая остается шикарной и сегодня, по-прежнему элегантной и современной», - заявил Амфитеатроф.

«Я не знаю, представлял ли Луи когда-нибудь, чтобы может заняться камнями возрастом в миллиард лет», - заметил Берк, размышляя о связи между высокими ювелирными изделиями и брендом. Он продолжил связывать прошлые традиции лейбла и текущую деятельность. «Это долговечное, непреходящее качество и ценность, и это то, что отличает роскошный дом от просто модного дома», - сказал он, отметив, что ожидает, что высокие ювелирные изделия от Louis Vuitton будут хорошо продаваться на аукционных домах в будущем.

И Амфитеатроф, и Берк отметили важность поиска камней. «Всё начинается с охоты – исконных инстинктов – и может занимать годы и годы. Если вы хотите получить исключительный камень, вам нужно начать прямо сейчас, вам нужно идти вверх по течению, вы должны быть намного более вовлечены в восходящий поток, с людьми на местах, и вы должны сказать им, что вы ищете, и, если они знают, где искать, это будет ближе к мечтам, чем, если вы просто подойдете к столу и просто посмотрите на готовые камни. Это танго между огранщиком, полировщиком и дизайнером», - сказал Берк, отметив, что на поиск камней из коллекции Bravery потребовались годы, описывая ожидание камней. 

Берк объяснил, как Дом наладил отношения с огранщиками и полировщиками в Антверпене, чтобы изобрести срезанный цветок. «Чем больше вы вовлечены в процесс разработки, тем сильнее вы повлияете на ювелирные изделия, и тем больше готовый продукт может быть поразительным, уникальным и специфичным для вашего дома», - добавил он. Чтобы проиллюстрировать подход Vuitton как рискованный, например, с помощью цветов и фасонов, Берк упомянул, что кабошоны были использованы в коллекции впервые, отметив средневековые и восточные влияния, а также их бесполый характер.

«Да, мужчины тоже заинтересованы в высоком ювелирном искусстве», - сказал он, отметив, что некоторые изделия из коллекции уже проданы мужчинам. Что касается знаменитого бриллианта Sewelo, он всё еще находится в необработанном состоянии. «Мы только на начальных этапах, никто не спешит, это настолько уникально, что посмотрим, что произойдет», - сказал он, отметив, что исследования в поисках идей продолжаются.